Скоро едем в Непал. Значит самое время рассказать о прошлой поездке.
Первый раз в Каравшине я побывал 10 лет назад. Это когда еще не было детей. И седых волос. Но колено уже было порвано. Тогда мы ехали, чтобы пройти северо-западную стену 4810 по первому для нас маршруту 6Б. Получается, прошло 10 лет, появились седые волосы и дети, а умнее я так и не стал. Опять туда же и за тем же: северо-западная стена 4810…
Когда мы выезжали мне казалось, что, учитывая, что мы идем в двойке, то варианта у нас всего два: либо на стене есть снег и тогда мы можем себе позволить выбрать маршрут, который идется с платформой, либо снега на стене нет и тогда мы обязаны выбирать маршрут с полками под ночевки. Ибо комбо платформа+вода обещает слишком много веса на двоих. Как говорится, всегда есть третий вариант. До нашего приезда было жарко, снег весь на полках стаял. Самый популярный маршрут в последнее время на 4810 – маршрут Русяева, т.к. на нем есть хорошие полки под палатку, много лазания и много местного железа. В какой-то период его раздели до 6А, тогда его популярность приблизилась к 0. Года три назад ему опять вернули справедливую категорию 6Б и подавляющее большинство команд выбирали для восхождения именно его. Мы тоже смотрели на него. Но вот беда, его как раз заняли в тот момент, когда мы размялись на 5Б Горбенко на Асане и были готовы стартовать. Погода стояла дождливой, но прогноз был достаточно оптимистичным. Ждать мы определенно не хотели, стартовать следом под работающей командой тоже посчитали плохой идеей, значит самое время применять план Б. Им стал маршрут Копейки. Редко посещаемый, но красивый и логичный маршрут. Описание показалось нам приятным, без откровенно жопных участков. Было одно быстрое восхождение командой Иркутска в 2015 году на ЧР за 2.5 дня (38 ходовых часов), остальные команды шли сильно медленнее.
Уж не знаю, как называется такой стиль, когда ты сокращаешь вес снаряги, вещей, еды – только легкое и самое необходимое, но берешь при этом 10 л воды и платформу на 7 кг. Слово light точно не подходит. То есть, ты всеми силами хочешь соответствовать тренду, но пустой вес в 17 кг тебе этого ну никак не дает. На старте вес баула на втором составлял 27 кг + какое-то железо, развешенное непосредственно на системе. Удивительно, но слово fast все таки можно применить к нашему восхождению. Эдакий полутренд. Я вообще не люблю крайности, правда всегда посередине. Лезли по красноярской одновременке – это когда второй страхует с перил. Такая схема позволяет обоим двигаться почти всегда одновременно, без длительных остановок. При грамотной работе второго такая схема позволяет иметь полноценную надежную страховку и обеспечивает в некотором смысле даже бОльшую безопасность, чем классическое попеременное движение, т.к. между первым и вторым всегда много веревки и невозможно падение с большим фактором. (Схема требует отработки, применять ее можно только имея хороший опыт и понимая все нюансы!). Баул был подвешен на перила ниже второго, на микротрекшене. Второй жумарит налегке метра по 3-4 и вытягивает под собой баул полиспастом 2:1. В нашем случае, это было удобно.
Первые 60 метров рельеф был простой. Кирилл бежал, а я громко страдал. Успевать за ним, таща баул, который цепляется буквально за всё не было никакой возможности. Тут даже Чак Норрис бы не успел. Или все же Чак Норрис бы успел, а Сталлоне нет, не уверен. Но я точно не успел. Дальше мне стало значительно проще, т.к. Кириллу стало значительно труднее. Стена встала, и он начал двигаться медленнее, а я жумарил также. Потом начались траверсы, где мне приходилось как-то извращаться с маятниками и немного летать. Стена впечатляет отсутствием макрорельефа. Видишь во все стороны очень далеко. На нашем маршруте видимость ограничивалась большим карнизом, который по описанию почему-то имеет форму черепа. Череп мы не усмотрели, но намек поняли. Такая далекая видимость имеет и обратный эффект – рельеф приближается медленно. Мы лезли-лезли, вроде кучу веревок прошли, а большой карниз приблизился как-то не очень сильно. Кирилл лезет круто. Несмотря на откровенно скудный рельеф, он очень много шёл лазанием, нигде не тормозил. С одной стороны я был этому очень рад, т.к. мы укладывались в план, а с другой стороны у меня совсем не было свободного времени, чтобы попить и поесть, чему я не был рад. Кирилл еще успевал занудствовать, что, мол, зря первопроходцы забили так много дырок под скайхуки, было бы прикольно куда-то там качнуться и всё пролезть. Уже затемно мы выгребли к месту второй ночевки первопроходцев, план на первый день выполнили в полном объеме. Пока ставили платформу и готовили ужин, я успел поматериться громко и вслух. Поводом стало моё решение оставить второй газовый баллон внизу, типо, и одного хватит. Забегая вперед, газа хватило, но на тот момент мне нужен был повод выматериться и снять стресс. Я его нашел.
Самые яркие впечатления у нас были связаны отнюдь не с технической сложностью маршрута, а с нашей платформой. Она у нас была с надувным матрасом. Это когда нет металлического каркаса, а жесткость дна дает надутый матрас. Я слышал много историй о том, как матрас лопался, из-за того, что был перекачен. Мы такую ошибку не повторили, мы придумали свою. Пробили его, судя по всему, при первом же залезании внутрь какой-то железкой, предположительно якорем. Не так, что он сразу сдулся, нееееет, это слишком просто – а так, чтобы сдувался медленно, как в хорошей пытке. Ночью нашли дырку и заклеили ее. Не помогло. Спать легли уже около часа ночи. Ну как спать, чтобы там спать нужно обладать как минимум навыками левитации или весить отрицательное количество килограмм. У платформы со сдутым матрасом совсем нет жесткости. Матрас изгибался, под давлением строп и его выдавливало практически вертикально. Один из нас спал на торце матраса, а другой страдал в мешке, где-то ниже. Альпинизм – это вообще про страдания. Кирилл это прочувствовал особенно хорошо на этом маршруте. Все эти сказки о том, что всё должно быть в кайф оставьте, я вам не верю, либо у нас разное понимание, что такое кайф. Раз шесть за ночь он подкачивал матрас до хоть немного вменяемого состояния, но хорошо не было никогда. Поэтому рано мы не встали, долго собирались и начали лезть аж в 10 утра. Следующий день работал я. Не буду описывать, как у меня это получилось, употреблю лишь слово "хреново". Лез медленно, но громко. Видимо, подсознательно, я очень не хотел давать Кириллу возможность насладиться жумарингом и отбирал эту привилегию себе. Ближе к вечеру я осознал, что до планируемой полки со штатной ночевкой выше карниза я никак не успеваю, а ночевать в висе в полумешке мы не хотим очень сильно. Поэтому в этот день закончили работать рано, пролезли мало. Зато у нас было время, чтобы внимательно осмотреть матрас полностью. Новых дырок не нашли, заклеили старую еще лучше. Не помогло. Еще одна отстойная ночь, на этот раз полусидя, полулежа. Внизу в полумешке я выдержал недолго. Подкачивал платформу я тоже много раз за ночь.
На следующий день Кирилл включил режим супер мотивации и наверстал план. К позднему вечеру вылез аж до крыши, где уже заканчивается сложный рельеф. Было очень холодно. Солнце выходило, но как-то неохотно и все тепло выдувал ветер. Мне то ничего, а вот Кирилл в скальниках страдал. По пути было пару больших карнизов, веревка лютого траверса, где приходилось уходить с маятника на маятник. Это не особо сложно, но отбирает время. За два дня мы выпили сколько-то воды, баул стал существенно легче. Вообще, скорость жумаринга утыкалась не в физические возможности, а в то, как быстро получается собирать под собой веревки. Страховочную надо собирать на себя, т.к. иначе неудобно страховать первого – веревка под своей тяжестью сама выбирается через григри. Перильную собираешь на себя, т.к., во-первых, иначе она цепляется за рельеф, а во-вторых, иначе ее нужно перебирать, чтобы вытянуть баул под собой. Маршрут в нескольких местах идёт по мраморным жилам, характерным для этой стены, с очень прикольным рельефом. Почти вертикально, очень монолитно и при этом с достаточным количеством зацепок, чтобы почти все идти лазанием. На маршрутах левее (Русяев, Круцук) в верхней части стена становится более «обычной», появляется нормальный макрорельеф: щели, внутренние углы, камины, полки. На маршруте Копейки не совсем так. Рельеф наверху тоже появился: стена заканчивается огромным внутренним углом 120 метром длиной. Вот только этот внутренний угол оказался чуть ли не самым сложным местом маршрута. Он был залит льдом, а щель в углу хоть и была нужной ширины снаружи, но расширялась внутрь эдаким дуплом, поэтому найти нормальное место под точку было трудно. Приходилось также сбивать лед, который неминуемо падал на второго, то есть меня. Особенно смешно в этой ситуации был совет Кирилла куда-нибудь спрятаться. Я мог только вытянуться в струну и уменьшить площадь тела, по которой сверху обязательно прилетит. Было больно. Еще был запоминающийся момент прямо перед выходом на крышу. По описанию нужно двигаться по углу, до тех пор, пока его не пересечет узкая полочка в полстопы шириной, но которой нужно уйти лазанием направо. Кирилл сделал именно так. Уже как раз стемнело и когда он увидел очень узкую полочку, сразу учесал по ней вправо очень трудным лазанием. Но, видимо, у составителей отчета были очень широкие ступни и эту фигню они вообще полкой не считали. Нормальная полка шириной сантиметров 20-30, как оказалось потом, находилась метрах в восьми выше. Рельеф там был сильно проще. Но ничего, я же говорил, что Кирилл хорошо лезет. Правда ему пришлось немного дольше пострадать, ожидая меня, стоя в скальниках на станции, пока я долбался, разбирая траверс в темноте. Зато в этот вечер мы долезли до хорошей полки под ночевку. Это была лучшая ночь из серии четырех отстойных ночей. То есть она была тоже отстойная, но лучше других. Не то, чтобы мы тут спали, но полудрёма была крепче, чем в другие ночи. И здесь уже был снег.
На следующий день мы опять поменялись, и я практически полностью свободным лазанием, почти как Адам Ондра (только круче), героически пролез все 8 веревок III и IV категории. А Кирилл все-таки насладился жумарингом с баулом на плечах. Он молчал, но мне кажется, что ему не понравилось. Этот день был самым холодным. Солнце решило не выходить совсем. Оно было, мы его видели, но пряталось, как только мы выходили на еще недавно освещенный участок. Сильный ветер заставлял дрожать целый день. Уже вечером, лежа в платформе на полке, когда на улице дул ветер, мы продолжали дрожать по привычке, хотя уже не было холодно. Эта ночь тоже была отстойной. Мы положили матрас на полке и растянули платформу, как паутину, длиннющими растяжками, чтобы придать ей форму. В этот день мы были на вершине где-то в середине дня, сделали около 8 дюльферов по гребню до маршрута Русяева и один вниз на полку с тучей мусора прошлых восходителей.
На следующий день было еще очень много дюльферов до снежника, где нас встретил Андрей. Он помог донести барахло до палатки. Один раз было стремно, когда у нас застряла наверху веревка. По очереди мы практиковались пускать кольца куда-то далеко, не особо понимания, почему это должно помочь. Но таки сдернули ее. Все ж таки умеем, если хотим. Еще забавно получилось с флагом «Планеты». На вершине мы фоткались с флагами Планеты и Озона, дул сильный ветер. Сфоткались и я запихал флаги за пазуху. Как потом оказалось, флаг Планеты улетел. Прямиком к нашей палатке под стеной, где его подобрал ожидавший нас там Андрей. Если бы мы знали о возможности такой точной телепортации, то платформа бы наверняка пошла следом.
Ну и всё. По итогу, залезли не самую простую 6Б на легендарную стену. Вдвоём, в хорошем стиле и темпе. На четвертый день были на вершине, 42 ходовых часа. Воду, еду, газ и снарягу рассчитали практически идеально. Всё, что нужно, у нас было. Лишней снаряги почти не было, ну может один кам можно было оставить. Даже ботинки мы взяли в одном экземпляре, для второго. Одна пара скальников на двоих и легкие кроссовки для спуска. В последнее утро на горе выжгли последний газ, на спуске допили последнюю воду. Из еды спустили один чайный пакетик. Косяк признаем, надо было его не брать. С платформой конечно не очень хорошо получилось, но тем не менее идти на маршрут без платформы, не имея всей информации о полках и погоде, было нельзя. Мы прикинули как нужно доработать платформу на будущее. Каждое утро мы слушали очень позитивную музыку. Там нам говорили, что «все наши проблемы просто мишура». Советовали хлебнуть чего-то горячего и говорили, якобы, что гора сама идет к Магомету, если утро начинается с добра. Ох, уж это «если»…
Ну и в конце секция спасиб: Спасибо напарнику Кириллу @kndr108 – самому спортивному, принципиальному и самому молчаливому из всех моих напарников. Спасибо Андрею @zaets161 за помощь в экспедиции. Спасибо производителю самой лучшей одежды для активного отдыха – О3 Ozone #o3ozone, который поддерживает нас многие годы! Спасибо моей жене и моему начальнику, которые меня терпят и не выгоняют из дома и с работы... (у меня еще осталось одно место для спасибо, обращайтесь).
P.S. грустную новость рассказали местные пастухи. Раньше в районе все забрасывались на ишаках. А сейчас ишаков почти не осталось, т.к. их "съели китайцы", строившие дороги в Киргизии. Вот такие дела бывают.
